Первоосновой любой культуры является понятийно-логический аппарат, который присущ мировосприятию того или иного народа. Все люди осваивают мир, осмысливают, фиксируют его элементы в чём-то по-своему, по-особому. У малых народов Севера, живущих охотой, сбором ягод, своё название имеет каждое особое состояние зрелости, например, клюквы. Давно известно, что у народов, где искони развито овцеводство — ягнёнок, овца, баран в зависимости от возраста имеют свои многочисленные названия; то же многообразие названий рыб, их упитанности, возраста — у народов, живущих рыбной ловлей.

В начале ХХ века исследователями было обращено внимание на то, что южноафриканские племена, связанные со скотоводством, имеют очень дифференцированный цветовой словарь, касающийся окраса домашних животных (96 оттенков мастей у коров). Однако для них было затруднительно обозначить синий и зелёный цвета, поскольку в их языке не было соответствующих наименований. Кстати, сейчас в русском языке и других европейских языках более 11 базовых цветовых категорий и 12-я — голубой. Но в английском на роль 12-ой категории претендует "charteuse" (желтовато-зеленоватый).

У одних народов только человек "кто", всё остальное — "что" (в том числе домашние животные). У других наряду с человеком "кто" относится и к животному миру. В языках одних народов жёсткое построение фразы с подлежащим обязательно на первом месте, у других — подлежащее может стоять как в начале, в середине, так и в конце фразы.

Казалось бы, какое всё это имеет отношение к социологии? Имеет. Ведь человек через понятийно-логический аппарат структурирует и воспринимает окружающий мир. Люди, которые не знают числа более 100, видимо, осмысливают множество, количество в чём-то по-своему. Задумаемся: если человек собаку, кошку, не говоря уже о диких животных оценивает как вещь, аналогично мебели, изгороди будут ли его отношения к животным отличаться от отношения тех, кто видит в них своих младших собратьев, живых партнёров по природе. Каково мировосприятие человека, его умение передавать своё видение природы другому, если он не может выразить главный цвет природы — зелёный?

Конечно, способ понятийно-логического упорядочивания и восприятия мира зависит от многих обстоятельств, в том числе — от типа хозяйственной деятельности. То, что более значимо, по той или иной причине оказывается более точно и подробно структурировано, а это может сказаться на стилевом разнообразии культур, стать одной из составляющих трудноуловимого аромата каждой культуры.

Отметим и роль языка как ретранслятора культуры. Очевидно, что культура распространяется и жестом, обрядом, мимикой, танцем. Ушедшие поколения доносят до нас свои умения, навыки, строй мысли в вещественных формах и т. д. Но во всех случаях вряд ли что-нибудь может конкурировать с наиболее ёмким, доступным, точным ретранслятором культуры, каким является язык.

В оценке языка как ретранслятора культуры встречаются две крайние позиции. Одни вообще считают, что для передачи национального своеобразия роль языка незначима. Поэтому практика вытеснения родного языка языком, имеющим международный статус, — явление дескать вполне допустимое, не наносящее реального вреда развитию национальной культуры.

Вместе с тем, нельзя абсолютизировать роль языка в качестве чуть ли не единственного носителя культуры, как это пытаются сделать некоторые исследователи, и в особенности политики. Очень часто, тем более в ХХ веке, язык выступает лишь средством коммуникации. На русском языке в той или иной мере может быть передана и нерусская культура. На английском языке — неанглийская.

Например, социологи, исследовавшие типы карьеры в Англии и США, получили, используя тонкие методы, и по этому поводу любопытные данные. Оказалось, в этих двух странах, пользующихся формально одним языком, в одни и те же термины, описывающие карьеру человека, его продвижение по службе, вкладывались разные смыслы.