жестко с ним связанное. Произведение мыслится как «открытая система», а его смысл и ценность — как исторически подвижные и изменчивые. По­этому никакое суждение о произведении не может считаться абсолютным, окончательно исчерпанным.

Каждый новый герменевтик создает совершен­но новое содержание истолковываемого им историко-культурного текста (первоисточника). Следова­тельно, дело герменевтики — это не репродукция прежних смыслов, которые вкладывали в текст его авторы, а производство всевозможных новых. Фак­ты текстов при таком подходе понимаются беско­нечно пластичными и податливыми, материалом, в котором скрывается неисчерпаемый кладезь са­мых разных интерпретационных возможностей. Этот «податливый» материал как сгусток пережи­ваний в закапсулированном виде — «вторая при­рода», сформулированная человеком в прошлом. Чтобы черпать из него, нужна лишь инициатива. В этом смысле, по Гадамеру, текст саморефлективен: познавательная активность читателя обнару­живает посредством текста его же духовный мир. Подобные интерпретации и составляют герменев­тический плюрализм.

Особую роль герменевтики отводят «предпониманию» — особой беспредпосылочной интуиции: она не имеет ничего «до» себя и играет роль «пред­посылки» для всей последующей интерпретирую­щей деятельности. В замкнутом взаимодействии между интерпретацией и прежним пониманием текста (герменевтический круг) Гадамер увидел понимание как игру «между движением традиции и движением интерпретатора». В рамках интер­претирующей деятельности совмещается собствен­но «предпонимание», ориентированное на прошлые «традиции» (аутентичные тексты) в толковании данного текста, и активная «игра», которая «игра­ет сама себя». Это игра как текста с интерпрета­тором, так и последнего с текстом, развертываю­щаяся в широком диапазоне между творческой догадкой и фантазирующим воображением. При­чем воображение берет верх и над творческой до­гадкой, и над извлеченным из глубин «предпонимания» воспоминанием о традициях истолкования данного текста в их интегральном виде. Соответ­ственно, социология в своем развитии является историей различных социологических текстов и их разных толкований, каждое из которых может считаться истинным. На смену одним интерпрета­циям приходят другие, а сам их веер превращает­ся в предстоящую субъекту плюралистическую ре­альность.